Грозные границы. Том I - Страница 112

112

Солдат посветил им в лица, тут же убрал фонарь и смущенно проговорил:

— Прошу прощения, сэр. Прошу прощения, мэм.

— Никогда не позволяй незнакомцам подходить к тебе так близко, — улыбнулся Синклер. — Что, если я сейчас прикончу тебя и создам угрозу для охраняемого тобой подразделения?

— Не выйдет, сэр, — торжественно проговорил охранник. — Вы давно уже на мушке у Фипса и Анжелины. Вон они сидят в кустах. Все, как вы учили нас, сэр.

Синклер изучил внимательным взглядом с помощью прибора ночного видения окружавшую зелень и действительно различил тени двух солдат, притаившихся в зарослях с направленными в его сторону бластерами. Он улыбнулся и похлопал часового по плечу.

— Хорошая работа. Поздравляю тебя и твое подразделение. Передай Говсу, чтобы он от моего имени вынес тебе благодарность и поощрение за бдительность и солдатскую смекалку. С такими, как ты, мы не проиграем.

Часовой встал по стойке «смирно», горделиво выпятив грудь.

— Благодарю вас, сэр. Мы никогда не подведем вас, сэр!

— Они все для тебя сделают, Синк, — сказала Гретта, когда они пошли дальше. — Никогда бы не поверила в это, но ты стал просто на редкость приличным командиром.

— Просто здравый смысл.., и отсутствие иного выбора, вот и все мои достоинства, — сказал он, пожав плечами. — Принимая во внимание поганые условия, в которых мы оказались, у нас есть только одно ценное качество.

— Какое?

— В нашем распоряжении находится целый дивизион, пусть и лишенный пока колес и крыльев. — Он прижал ее к себе. — Это две тысячи вооруженных мужчин и женщин. Все-таки сила. И я очень надеюсь, что после того, как мы доберемся до Веспы и возьмем ее под свой контроль, а также уладим хаос на Тарге, это будет столь же надежное и дисциплинированное соединение, как и любое соединение чертовых Компаньонов. Очень надеюсь.

— Ты все это уже говорил, когда мы тренировались под Каспой. Тогда я думала, что обещаниями ты преследуешь только одну цель: повысить боевой дух подразделений. — Она взяла его за руку. — Теперь я поняла, что твои выдумки имеют смысл. Я люблю тебя, Синклер Фист.

— Ты думала, что я спятил, когда мы подвергли риску четвертое подразделение, отправив его на выручку пятерых рядовых, отрезанных горной грядой, в тот день, когда тарганцы внезапно ударили во время плановых тренировок, — напомнил он.

— Ты вернул тех бедолаг целыми и невредимыми и снискал горячую любовь со стороны личного состава четвертого подразделения. Теперь они за тобой в огонь, и в воду пойдут, — проговорила она, глядя на него через прибор ночного видения. Задумчивые искорки поблескивали в ее глазах. — И как это ты додумался до такого?

Они остановились. Синк полной грудью вдыхал свежий ночной воздух и аромат, исходивший от милой женщины, прижавшейся к нему.

— Это симптоматично для моего возраста, насколько я понимаю. Тибальт создал не армию, а какую-то рекламную обертку. С самого начала императорского периода в истории, — то есть сто пятьдесят лет назад — армии предназначались только для того, чтобы наносить удары по планете, парализовывать ее жизнедеятельность и подавлять способность местного населения к сопротивлению.

Тактика «шоковой войны». Враг был чистой абстракцией, набором цифр в углах оперативных карт военачальников. От солдата требовалось только одно: трястись от суеверного ужаса в ЛС, заходящем на посадку, выпрыгивать из него с винтовкой наперевес и косить лазерным лучом все, что движется впереди. Если солдату удалось выжить, он отправлялся домой, чуть-чуть отдыхал и вот уже снова, трясясь от страха, занимал свое место на скамье ЛС.

— Но подобная тактика срабатывает только тогда, когда ты ведешь наступательную войну, — сказала Гретта. — Она вполне устраивает, например, Звездного Мясника, правда? Ведь он занимается именно тем, что ты описал. Наносит удары, парализовывает жизнедеятельность…

— Не совсем. В его обязанности еще входит обнаружение слабых мест в обороне противника. Для этого нужно обладать одной способностью — думать. Он умеет думать. Второе отличие заключается в том, что он знает цену тем людям, которые находятся вместе с ним на поле боя. Они преданы ему душой и телом. У Компаньонов хорошо развит строжайший кодекс боевой чести и взаимовыручки. На основе этого они и проводят все свои успешные операции. — Синклер поцеловал ее и прибавил:

— И заметь, еще ни разу они не терпели поражения.

— А ты терпел.

— Очень хочу надеяться, что такое впредь не повторится, — сказал Синклер.

Они шли по пересохшему руслу небольшой речушки. Под ногами хлюпали лужи, засыпанные опавшей листвой с ближайших деревьев. Между лужами росла высокая трава.

— Кто идет. Выйти на свет! Предъявить удостоверение! — вдруг раздался окрик.

Они увидели, как из канавы впереди них поднялся молодой солдат и направил на чих свой бластер.

— Видишь, как мы близко подошли? Если бы на моем месте был враг, ты бы уже давно валялся с перерезанным горлом, — холодно проговорил Синклер по предъявлении своего удостоверения. Плечи солдата обреченно опустились. — Любой враг, добравшийся до тебя на расстояние пяти футов, мог бы убить тебя голыми руками.

— Но я… Я не думал…

— Да, ты не думал, — горячо вскинулся Синклер. — Черт тебя побери, рядовой! Как я могу довериться солдату, который ведет себя, как последний дурак?! Учись! Я хочу, чтобы ты выжил в этой войне и стал хорошим воином. Ты один здесь?

112